Зная меня, трудно было предположить, что я, приехав на море, не смотался на него вечером и завалился спать. Конечно сбегал, посмотрел, но купаться не полез, темно, незнакомое дно, хотя штормик, по моим меркам, был небольшой. Волна метра полтора, не больше. Тут сделаю небольшое отступление, тем более, что не надо думать над его названием.
Старик и море
Полноценно я отдыхаю только на теплом море. Удается все реже. Из двух опробованных мной морей – Средиземного и Черного – предпочитаю второе, там степень солености меня больше устраивает, вода не такая горькая, когда глотаешь. Впервые на Черное море я попал после второго курса, можно сказать, на заработанные в стройбате после первого курса деньги. Это был пансионат от Министерства радиопромышленности в Бубушерах под Сухуми, матушка постаралась. Жили мы в одной комнате с мужиком лет тридцати, который тоже работал в этой системе и имел задание присматривать за мной. Еще был его малолетний сын лет шести-семи. Мужик был непростой. Он работал в КГБ, потом его оттуда поперли, видимо за пьянку. Поддавал он непрерывно, один раз упился так, что пришлось его нам с малолеткой тащить домой волоком на себе. На кровать его поднять не смогли, так он и отоспался на одеяле, на полу. Сначала мы с ним капитально обгорели. Солнце было спрятано за облаками, мы провалялись целый день, думая, что ничего не будет. Ан нет. Было, и еще как. Я просто сгорел до костей, а у мужика степень ожога была более высокой – на груди появились наполненные водой волдыри размером с пятак, которые он эстетично прокалывал булавкой (извините за натурализм). Потом начался шторм. Пляжа, в смысле оборудованности, не было – ни буйков, ни спасателей, ни лежаков, ни зонтиков – ничего. Просто берег моря и местные, которые и научили меня плавать, практически, в любую погоду.
Войти в море при высокой волне, если знаешь дно, очень просто – быстро вбегаешь и прыгаешь, головой вперед, под ее корень. Все. Выныриваешь уже в море. Дальше там плаваешь, если можешь. Конечно, с непривычки, было страшновато, когда ты во впадине и на тебя надвигается волна метра три-четыре высотой. Почему-то думал, что останешься во впадине, а волна пройдет верхом. Ничего подобного, волна тебя быстро поднимает и всплываешь, как миленький. Главная проблема, если волны очень высокие, чтобы тебя не накрывало пенными гребешками, которые на самом верху. Их высота больше твоей головы и если ты плывешь в море, против волн, то гребешок тебе попадает в лицо, поэтому надо голову опускать в воду или отворачиваться, а иначе полный нос воды.
Самая тяжелая задача – удачно выйти. Здесь нельзя торопиться. Надо считать волны. Существует поверье, которое, вероятно, имеет физическое обоснование, что самый страшный вал – девятый. Даже картина такая есть. У Айвазовского. На самом деле в каждой бухте это может быть и седьмая и двенадцатая волна, видимо это связано с геометрией дна и бухты – у каждой свой резонанс. Поэтому, прежде чем влезть, надо подсчитать, на сколько слабых волн можно рассчитывать при выходе. Как правило, трех-четырех слабых волн хватает. И тогда есть приятный выбор – болтаешься, как поплавок, практически у берега и ждешь. Как только наступает период слабых волн, быстро плывешь к берегу и выбегаешь с максимальной скоростью. Можно еще попробовать поймать самую сильную волну и выехать на ней, практически на берег. Но это лучше с ластами, а то можно волну не догнать и тогда точно будут проблемы.
Как-то раз мужик предложил мне сплавать в море. Я согласился и мы поплыли от берега. Плыли долго. Когда я повернулся, то увидел тонкую ниточку пляжа с песчинками людей, спускающиеся к морю зеленые отлогие холмы, потом небо и над небом висящие, без оснований, снежные вершины главного кавказского хребта. Я такого больше никогда не видел, но, правда, больше так далеко и не заплывал. Когда вернулись к берегу, то из воды я не мог вылезти минут пять. Так и лежал в слабом прибое.
Надо сказать, что умение входить и выходить я всегда активно использовал на югах и плавал почти всегда, ну только уж действительно в дикую волну не лазил. Помнится, в Крыму была приличная волна, примерно моего роста, я полез купаться, Супруга на берегу, отслеживает. А при сильной волне потерять человека просто, и течение сносит, и, когда во впадине, тебя с берега не видно. Я купаюсь, она волнуется. Вышел довольно далеко от места, где вошел. Стал махать руками, что все в порядке. Отвлекся, остановился, тут меня и накрыло. Помню, что успел сложиться, помню, что пару раз меня об дно приложило, помню, что держал плавки руками, потому как гальки туда набилось прилично. Вернулся в море, освободился от балласта, повторил выход без приветствия. В тот раз половина пляжа, когда после обеда море чуть успокоилось, наблюдала интересную картину – нечаянный женский стриптиз. Удержаться в жару на пляже и не искупаться тяжело и многие дамы все-таки рисковали. Особенно интересно было наблюдать за дамами в раздельных купальниках, когда они верхнюю часть ловили в районе коленок. Одной рукой.
Итак, с утра, хотя для меня это было уже не утро, потому как я не переводил часы и жил по Москве, я прискакал на море. Волна была поменьше и я тут же залез в море. Что сразу не понравилось. Во-первых, резкий уступ вниз после входа в воду, и, во-вторых, здоровенные камни, которые иногда попадались на дне. Для супруги даже пришлось искать безопасную тропу. А так песок, правда, сероватый. Что не удивительно, так как остров оборудован своим собственным вулканом Эпомео. Хорошо, что уже лет 700 как на пенсии. Ну и абсолютно пустое дно. Видел штук пять рыб за все время. Видел и рыбаков, которые их хотели поймать. Боюсь, что они не нашли друг друга.
Вернулся в номер, пошли на завтрак. Завтрак обычный – колбаса, сыр, ветчина, соки, хлопья, йогурты, яйца вареные, много кофе или чая и, конечно, выпечка. Выпечка и местная вода – единственное, что меня радует в итальянской кухне.
Погода в начале нашего отдыха была не очень, поэтому много гуляли по острову. Он не велик. Всего 46 квадратных километров. Почти 6 на 8. Можно обойти за день. Но мы не успели.
Сначала обозначим точку нашего проживания. Отель Багателло отмечен на карте красной загогулиной.
Итак, куда ходили. Сначала сходили в Форио. Это минут 25 неспешного хода. На фотке весь пляж от Форио до нашего мыса, где мы и купались. Чтобы совсем сбить волнение, недалеко от берега насыпаны цепочки камней, помогает. Погода, конечно, так себе. Потом разгулялась.
Сам городок приятный, типично южный, малоэтажный, простой и тихий. Грязновато, конечно, на подходе, в порту. А так тихо и спокойно. А откуда взяться беспокойству? Сидят люди за столиками на площади, пьют кофе. Транспорта почти нет. Магазинчики, кафешки, пиццерии, ristorante. Погуляли по городу, купили там очки. Когда в спешке собирались, то Татьяна забыла их дома и стала практически беспомощна в магазинах, потому как товар не разглядеть и цен не увидать. Широко известно, что посещение магазинов является важной терапевтической составляющей женского отдыха. Зашли в оптику – 120-300 енотов пришлось бы убить, чтобы обрести возможность видеть ценники. Хорошо, что есть аптеки, в которых можно купить бюджетный вариант за 24 евры. Самое интересное, провизорша, которая нас обслуживала, говорила по-русски, причем намного лучше, чем я по итальянски.
Прошли город до конца, сделали снимок той части, которая за мысом и решили перекусить.
Сели в пиццерии. Вход в нее был через подворотню, в которой стояли большой рабочий стол типа витрины, за которой в отсеках были насыпаны резаные грибы, помидоры, колбаса…., полукруглая печь как суфлерская будка и пицца-maker. Постоял, посмотрел. Довольно просто все обставлено. Тесто, готовое (куски в виде полуфабрикатов), берется из коробки, артистическими радиальными движениями расплющивается в круг с бортиками по краям, засыпается всяким разным и в печь. В общем-то все.
Во дворе заведения стояло много столов, почти все были заняты. Сели на свободное место. Сделали заказ – одна пицца и одно пиво. Потому как пицца – это круг около 50 сантиметров в диаметре. Рядом подсела колоритная пара. Примерно нашего возраста. Она – в размерах Рубенса-Кустодиева, рыхлая, с конопатым рязанским лицом, простой прической, без маникюра, в скромном ситцевом платье (я так думаю). Он – типичный мачо, нос, с торчащими вперед волосами, и такая же волосатая грудь под воротом рубашки, с громадным золотым перстнем, на шее – золотая цепь, на которой висела золотая же амфора приличных размеров. Новый итальянец, короче. Она взяла макароны, он какую-то морскую баланду – раковины, горошины из которых он шумно всасывал в себя, куски каких-то раков и прочую отраву, которую Михалыч очень уважает и ласково называет sea-food. Они едят, переговариваются, мы сидим. Сидим долго, сосед уже почти все заканчивают. А мы все сидим. Официанты пробегают мимо, нас не замечая. Или – Официанты пробегают мимо нас, не замечая. Смысл тот же. Вдруг этот мачо, громко и уверенно останавливает голосом на бегу официантку – Синьора, и дальше строгий текст на итальянском, из которого я понимаю, что речь идет о нас, потому как были произнесены ключевые слова – уно пицца и уно бир. Я ему сказал – Грация, а он ткнул себя пальцем в грудь и сказал – Итальяно, потом показал на свою супругу и сказал – German. Я гордо ответил – sono russo и начал резать пиццу (кстати, это была лучшая из всех попробованных), потому как ее уже принесли, пока мы разговаривали. Когда выходили, то возле подворотни стоял роскошный ягуар. Думаю, это была их машина.
Написал про посещение пиццерии и понял, что без пары общих слов о еде не обойтись. Как оказалось, полупансион – странная штука. С утра можно крепко позавтракать, и до ужина ты свободен. С точки зрения туризма – все правильно. Лети, куда хочешь, мысль о пропущенном обеде тебя глодать не будет. Но днем возникают муки выбора. До ужина не дотерпеть, но ужин – это четыре блюда – салат, первое, второе и десерт. А ресторан в отеле был вполне приличный. Вот и получается, что возьмешь много в обед в городе – так вечером есть не очень хочется, тем более пробовать. А возьмешь мало – будешь злой и голодный до вечера, смажешь картину будней. Так мы эту проблему и не решили.
А вечером начинались мучения. Меню в ресторане только на итальянском и на немецком. Дело в том, что Иския – немецкая колония, как Капри – американская. Поэтому речь слышишь, в основном, немецкую, да и аборигены по-немецки сильнее. Путем сложного лингвистического анализа строчек в меню удалось выяснить, что zuppe это вроде нашего супа. Только я бы это назвал – кулеш. Ложка стоит. Понятия бульон – нет. Причем сделано все как-то без любви к красивости. Просто нарублено крупными кусками и набросано. Такое ощущение, что архитекторы и повара в Италии – это разные национальности. Оба супа, которые я попробовал, были из нелюбимой перловки и чечевицы. Томатный пробовать не стал, наверняка острый, а мне этого не надо. Как целая страна живет без прозрачного куриного бульона, без овощного супа или борща, без грибного или рыбного, не понимаю. А уж назвать первым блюдом пасту, то бишь, говоря простым языком, макароны? Явный сдвиг на фоне летней жары.
Быстро еще удалось запомнить, что ризотто делают из риса, долго мучился с лазаньей, но потом и с этим справился. Пробовали разную рыбу, оказалось, что это местная. Я привык, что рыба – это семга, лосось, осетр, на худой конец. А не караси средиземноморские. Хотя они и свежие, не мороженные были. Еще пару раз, тыкая в меню наугад, попал на баранину (просто не люблю) и на кролика – терпимо.
Если резюмировать, то вкусового потрясения не было. Простая крестьянская пища без изысков. Причем простота обеспечивает равное качество ее приготовления и в дешевых местах и в специализированных. Например, лазаньи в траттории во Флоренции и в Автогриле, что стоит над автострадой мостом типа ресторана самообслуживания, по вкусу не отличались. Вот вода – да, отменная, выпечка – тортики, булочки – вкуснота. Мороженое в отеле – не очень, а в городе не пробовал.